Выставка «Свобода» – манифест против зла
Марлен Шпиндлер. Весна. Темпера на картоне 87x105 1976 г.
Искусство

Выставка «Свобода» – манифест против зла

В галерее Нади Брыкиной в Цюрихе 28 августа после летнего перерыва вновь откроется выставка «Свобода». В экспозиции – живописные полотна и рисунки одного автора. Нонконформиста Марлена Шпиндлера.

Родился художник в 1931 году в Киргизии. Умер в 2003-м в Красково близ Москвы. Официального признания не получил. По его собственному определению «творил для себя». Никогда не покидал пределы Советского Союза. Пятнадцать лет провел в тюрьме и ссылке. В 1996-м присутствовал на вернисаже своих работ в Третьяковской галерее. Его картины есть и в собрании престижного Русского музея в Санкт-Петербурге. На родине Шпиндлер все еще мало известен.

Нонконформизм или неофициальное советское искусство стало отражением явлений, имевших место в СССР в 1950-х – 1980-х годах прошлого века. Согласно искусствоведу Марине Унсковой: «Нонконформизм… утверждал абсолютную уникальность отдельного человека». «Инакомыслящие» предпочитали форму и приобретали в ее создании абсолютную свободу и самостоятельность. В те времена на той территории отрыв формы от содержания противоречил официальной доктрине советского искусства и преследовался.

Вот таким художником, видевшим в своей душе источник прекрасного, и был Марлен. Осознанно ли утверждал он свою уникальность? Из боязни ли не быть самим собой, а лишь частью безликого массивного коллективного целого? Судя по его взрывному нраву, дару живописца и привычке мыслить, навряд ли. В чем истоки характерных для его творчества «погружения в душу», обращения к религиозным, философским темам, огромного таланта к свободе при любых испытаниях? Таланта, который невозможно было не заметить.

Попробуем поискать ответ в воспоминаниях самого Шпиндлера, записанных еще при жизни его страстными почитателями, собирателями творчества российских нонконформистов Урсом Хенером (Urs Häner) и Надей Брыкиной. Именно они открыли Марлена широкой публике и, может быть, сегодня обладают самой полной коллекцией произведений этого фантастического мастера. В нашем распоряжении любезно предоставленный галереей Нади Брыкиной (Nadja Brykina Gallery) каталог «Марлен Шпиндлер», выдержку из которого мы и приводим.

«Когда пишешь, не надо обращать свое внимание на что-то в отдельности: увлекаться цветом, линией и т. д. Так как это отвлекает от главного. От общего состояния, от Всевышности, – читаем в каталоге уже вошедший в историю искусства монолог художника. – Писать все сразу, тогда получится. Когда пишу картину в завершенном виде, все сразу не вижу; в этом, по-моему, и счастье, что не видишь завершенным, но спонтанно получается немного другое – лучше, нежели чем когда увидел или нарисовал где-то… Все меняется все время, но основа остается».


image description
image description

Свои предварительные наброски Марлен называл «опусами». Любопытно, что у журналистов и писателей слово «опус» служит шутливым обозначением чрезмерно длинного повествования, зато у музыкантов опус – конкретное произведение с порядковым номером.

Марленовская трактовка ближе к музыкальной по лаконичности исполнения, а если учесть, какой объем нужных и ненужных мысленных построений фильтрует каждый «опус», чтобы пропустить на полотно одну только суть, то, возможно, и он играл роль виртуальной инструкции или невидимого черновика: «У меня под рукой всегда что-то есть… эскизик небольшой… возникает вдруг, как стихия, как я думаю, от звука или от чего-нибудь увиденного». Рядом с изображением он часто делает пометки по цвету, композиции….

У Марлена нет полутонов, он – художник контрастов. Цветовые и пластические фигуры объединяются контрастными пятнами, например, два больших пятна подбираются по контрасту к зеленому (а не зелененькому), добавляется красный (а не красненький), черный – белый, а затем примешивается «мелочь» – «сильное пятно, а потом еще сильнее – это современно». Художник часто использует черное пятно, которое «держит» всю работу».

Нежные, мечтательные переливы зеленовато-голубого и напряженные до боли столкновения черного и красного. Священные знаки. Глаза. И кресты. Каждая работа завораживает, волнует, притягивает взгляд, и на холсте проступают таинственные лики, загадочные образы. И уже малопонятно, вы смотрите на картину, или картина – на вас. Так Шпиндлер на грани небытия рассказывает нам терпеливо свою глубоко личную сказку о добре и зле, о жизни и смерти, которые, может быть, есть одно и то же.

Невольник жизненных обстоятельств или собственных заблуждений, свободомыслящий и дерзкий, размышляющий и кроткий, Марлен всегда оставался свободным, по самой своей сути не способный вписаться в генеральную и направляющую линию официального социалистического реализма. Весомую часть жизни он провел в заключении, в изоляции творческой и физической, по приговору суда или болезни (из-за паралича в последние годы жизни), всю жизнь – в стране, которую называли империей зла за железным занавесом.

Он не был бунтовщиком против режима, во всяком случае осознанным, тем не менее его творчество, сама судьба его стали воплощением протеста против любых ограничений, любого насилия над душой и телом. Он был и остался свободным.

Выставка «Свобода» в галерее Нади Брыкиной видится мне актуальным художественным манифестом против трагических событий, которые происходят сейчас на бывшей советской территории, против нарастающей волны тотального увлечения новыми идолами, когда печальные кровавые уроки недавней истории забыты вопреки здравому смыслу жизни.

Текст: Марина Охримовская

Фотографии: Nadja Brykina Gallery

Марина Охримовская

Поделитесь публикацией с друзьями

Комментарии на сайте

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Похожие тексты на эту тематику

Некий Маслов: ирония и поэтика полузабытого художника
| Искусство, Общество

Некий Маслов: ирония и поэтика полузабытого художника

Ирония и издевка над советским прошлым, которое противится настоящему, попытка преодоления травматического советского опыта, ориентальный мистицизм и другое в искусстве...