На Вавилонских берегах
Литклуб

На Вавилонских берегах

Сергей Хазанов - Поэт и Математик

Вырос в Москве. Выпускник МГУ. Доктор математики, в прошлом сотрудник журнала «Крокодил». B 1989 году эмигрировал в Швейцарию. Преподает математику и философию в Международной Школе Женевы. Пишет стихи на русском, прозу на французском и на английском. Автор ряда книг. Печатается как журналист в издании «Le Temps».

Мое поколение

Это ловушка, брешь или клапан?
Словно коты с раскаленной крыши
Мы удираем на Дальний Запад
И на Восток, бесконечно ближний.

Лавой кипящей течем по свету,
Ищем триумфы, находим тризны,
Все мы  — лакеи, вруны, поэты —
Дети застоя и прочих – измов.

Все языки на Руси великой,
Богом науськаны или Чертом —
Едут тунгусы, финны, калмыки,
Некуда только славянам гордым.

Гонит нас кнут, или пряник манит?
Кто пожалеет нас, кто осудит?
Все мы — евреи, немцы, армяне —
Здесь до могилы русскими будем.


image description
image description

Юность осталась там, за порогом,
Как велика за прозренье плата,
Мы обрели бесконечно много,
Но и не меньше наши утраты.

Лозанна, 1993

Две женщины

Две женщины
в душе моей колдуют,
Себя да и меня
на части рвут,
И в воду смотрят, и на пламя дуют,
И зелье варят, и заклятья шлют.

Две женщины из разных поколений,
Полярных вер, наречий и планет,
Московских дней тиран и добрый гений,
И рыжий лучик предзакатных лет.

Войдя мне в плоть и душу, кровь и кожу,
В делах моих маяча и мечтах,
Настолько в главном меж собою схожи,
Что несовместны даже в пустяках.

Две песенки, два берега счастливых,
Магниты, меж которыми кручусь,
От одного отчалил я насилу,
К другому все никак не прилеплюсь.

Для них я друг, мучитель и любимый,
Сухой наставник, скверный ученик,
Друг другу мы порой невыносимы,
Как и необходимы через миг.

От веры и неверия спасая,
Соавторы всех лучших моих строк,
Две женщины меня сопровождают,
Не потому ль я вечно одинок.

Лозанна, 1993

Ни франтом ветреным

Ни франтом ветреным, ни дервишем с котомкой,
Ни желчным Дракулой, ни ангелом без крыл,
Иным запомнюсь я надменному потомку –
Не тем, кем некогда казался или был.

Не тем, как век земной искал свою дорожку,
Сшибаясь с тысячью течений и преград,
И на пирах чужих глотал сухие крошки,
Что до сих пор на языке моем горят.

Как брал вершины я и доходил до точки,
Топя неистово в вине, стихе, слезе
Всю радость светлую
от безразличья дочки,
И вероломства бывших преданных друзей.


image description
image description

Взгляд женский беглый, монумент нерукотворный,
Песчинки вечности — и подвиг, и пустяк,
Так и в судьбе моей, просчитанной и вздорной,
Слились причудливо куда, зачем и как.

Не тем запомнюсь как хватался за соломку,
Плясал над бездною и коченел в огне,
И в каждой женщине
вдруг видел Незнакомку,
Неважно что там ей мерещилось во мне.

Как створки памяти распахивал порою
В пургу июльскую, в парилку января,
И жизнь казалась мне порой совсем иною,
И даже, может быть, прошедшею не зря.

Лозанна, 1995

С перебитым крылом

Сладко-горького выпало поровну,
Но маячит несбывшимся сном —
Как назло и обидам, и гонору
Ты войдешь с перебитым крылом.

Детским смехом растают мечтания,
Не сойдутся в пасьянсе пути,
От отчаянья и до раскаянья
Жизнь прожить, до себя не дойти.

Безвременья герои и пленные,
Ни ума не нажив ни палат,
Ждем — пождем что потомки надменные
Нас поймут, пожалеют, простят.

Деловыми слывем и двужильными,
Но прикроем глаза и летим
Наугад, с перебитыми крыльями,
Вдаль от прошлого, следом за ним.

Женева, 2008

Как мало

Как мало осталось, хоть жизнь бесконечна,
И слово родится из глины и стали,
Оплакивать будут не жены и дети,
А те, кто меня настоящего знали.

Что мечены ангелом женские слезы,
И время дробится на сроки и строки,
Я понял в краю, где история – воздух,
Где небо так близко, а боги далёки.

Фортуне доверившись лично и в массе,
Хвала райским джунглям свободного рынка,
Понять и принять, как говаривал классик,
Что счастью несчастья нужна половинка.

Чтоб в день что назначен,
колонной нестройной,
Под ритм сумасшедшего вальса иль гимна,
Герои мои, как и дети, и жены,
Меня помянули. И я их, взаимно.

Афины, Рим, 2013

На Краю Земли

Так и сдох бы невеждой,
Не увидев однажды огни
Мыса Доброй Надежды
Синеглазой старухи Земли.

Здесь когда–то несмело,
Занесенные розой ветров,
Стали в ряд каравеллы
Расписных португальских купцов.

Кабальеро да Гама
Курс на Индию держит, упрям,
Узел двух океанов
На ходу разрубил пополам.

Жернова из вопросов
Одиночества, ссоры, любви,
К мысу этому нес я
Чуть живые надежды свои.

Но ответила гулом
Океана колючая гладь,
И мечта упорхнула,
Чтобы снова сиреною стать.

Вся в духах и туманах
Атлантида проходит вдали,
Тайна двух океанов
Синеглазой девчонки Земли.

Кейптаун, 2013

Мы плакали

На реках Вавилонских…

Растает суета как воды вешние…
Мне столько зим, что видятся во снах
Родни моей стенанья безутешные
На тех, на Вавилонских берегах.

Молиться и мечтать мы были избраны,
Но обернулась бойней благодать,
И из Толедо как из рая изгнаны
В иных краях убежища искать.

То верою ведомы, то погромами,
К земле нас гнули, мы тянулись в высь,
Германскими и Польскими просторами
До матери России доплелись.

С ней столько было прожито и пройдено,
Но на изломе судеб, мест, времен,
Швейцарский санаторий нынче Родина,
Питание, покой и сладкий сон.

Жизнь — крестный путь от будущего к прежнему,
Не потому ль являются во снах
Младые слезы, звонкие надеждами,
На розовых Московских берегах.

Младые слезы, звонкие надеждами,
На тех, на Вавилонских берегах.

Женева, 2016

Фотографии предоставлены автором

Стихи: Сергей Хазанов

Сергей Хазанов
Сергей Хазанов недавно публиковал (посмотреть все)

 

Поделитесь публикацией с друзьями

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Похожие тексты на эту тематику