Пушкин против Пушкина
Искусство, Общество

Пушкин против Пушкина

Числа 28-го, в чертогах октября, в час, когда «в багрец и в золото одетые леса, в их сенях ветра шум и свежее дыханье», в швейцарском городе Базель установили бюст Пушкина.

«Не наш» Пушкин

Событие не вписалось в рамки. Как не вписывается в них Александр Сергеевич. Родился 6 июня 1799-го. Умер 10 февраля 1837-го, от раны, полученной двумя днями ранее на дуэли с Дантесом. Жил недолго, тридцать семь лет. Сочинял из слов, чувств и мыслей стихи и поэмы, трагедии, повести, романы и сказки, из которых, как Вселенная из звезд, возник русский литературный язык.

Наш Пушкин давным-давно не принадлежит нам. И не только потому, что с его легкого гусиного пера русское слово переведено на многие языки. Мы, для которых он – неотъемлемая часть русской культуры, слагаемая памяти народной и бессмертной души, разлетелись по белу свету и давным-давно вывезли за рубеж «невыездного», каждый своего, личного Пушкина.

Пророк, при жизни он «памятник себе воздвиг нерукотворный»…

«В треуголке» стран

У бюста судьба иная. Это подарок швейцарскому народу от Союза писателей России. Изваял Пушкина в бронзе московский скульптор Николай Кузнецов-Муромский. Памятник Пушкину в Конфедерации сначала установили в коммуне Зизикон (Sisikon) кантона Ури. Это было пять лет назад. О том,  почему и как бюст Поэта обрел новую «прописку» на швейцарской земле – в нашей статье «Русские дороги Рольфа Кибурца».

Игорь Петрович Новосёлов, государственный и общественный деятель, популяризатор русской культуры и истории за рубежом (по его инициативе подобные памятники установлены во многих странах) приехал на церемонию из Москвы. А Рольф Кибурц, дипломат по призванию, а не службе, в недавнем прошлом эксперт ОБСЕ и полковник швейцарской армии, был организатором от Конфедерации.

И. П. Новоселов вручает памятные знаки господину Рольфу Кибурцу, который на фото справа.
И. П. Новоселов вручает памятные знаки господину Рольфу Кибурцу, который на фото справа.

Игорь Петрович подчеркнул, что памятник Пушкину в Базеле станет еще одним символом многолетней дружбы народов. И вспомнил значимых для российской истории швейцарцев: Франца Лефорта – советника Петра I и Фредерика Лагарпа – наставника Александра I. А также — об Александре Суворове и русских воинах, «которых в 1799 году направил император России Павел I для освобождения Швейцарии от захватчиков, в результате чего с тех пор она стала независимым государством».


image description
image description

Швейцария никогда и не теряла независимость. Во времена А. В. Суворова она существовала в формате Гельветической республики (1798 — 1803), которая находилась в тесном альянсе с Францией. Но формально независимой она была всегда, начиная, условно говоря, с 1291 года, когда «лесные регионы» Швиц, Ури и Унтервальден заключили так называемый «союзный договор», который не был первым, и не был последним документом такого рода, но от которого принято отсчитывать историю страны», — прокомментировал последнюю фразу по нашей просьбе журналист, историк, автор монографии «Очерки истории Швейцарии» Игорь Петров. – Прим. ред.].

О дружбе народов, переплетении культур и пушкинском наследии говорил и профессор-славист Базельского университета Томас Гроб (Thomas Grob). Он и хранитель коллекции культурных ценностей Клаудия Гайсманн (Claudia Geissmann) сделали многое, чтобы бюст Пушкина «поселился» в одном из уютных университетских двориков Базеля.

Событие объединило многих уважаемых граждан, ученых и студентов, профессиональных артистов и школьников, приехавших из разных швейцарских городов и даже из соседних стран. Ведь Базель, как образно заметил господин Кибурц, расположен «в треуголке» Швейцарии, Германии, Франции. Многие впервые видели нового представителя Россотрудничества в Конфедерации Андрея Мирохина, который тоже сказал добрые слова.

Хореограф Изолина Белова-Вилль с дочерью Юной Трофимовой.
Хореограф Изолина Белова-Вилль с дочерью Юной Трофимовой.

Пушкинские строки звучали до и после открытия памятника. Все вместе импровизированно вспомнили вслух «У лукоморья дуб зеленый». Актриса Мария Тхоржевская прочла несколько стихов и спела под гитарный аккомпанемент Дана Винера (Dan Wiener). Пушкин как бы ожил в красивой русской плясовой. Исполнили стихи дети. И тем бы, наверное, и запомнилось событие, если бы…

Да и нет не говорите

Если бы не юноши и девушки, которые продекламировали с балкона, точно возвышаясь над толпой, не по-пушкински, – по-маяковски дерзкое «Юбилейное», из 1924 года:

«…Александр Сергеич,
да не слушайте ж вы их!
Может
я
один
действительно жалею,
что сегодня
нету вас в живых.

Нынче
наши перья —
штык
да зубья вил, —
битвы революций
посерьезнее «Полтавы»,
и любовь
пограндиознее
онегинской любви.
Бойтесь пушкинистов.

Обожаю
всяческую жизнь!»

"Антинационалистическая акция" у бюста А. С. Пушкина в Базеле.
«Антинационалистическая акция» у бюста А. С. Пушкина в Базеле.

А затем бронзовый Пушкин нарядился в шляпу и шарфик и окружил себя плакатами, которые я прочла так: «Поэзия — да, национализм — нет! Пушкин — да, национализм — нет! Культура — да, национализм — нет! Поэты всех стран, соединяйтесь! Лирика — да, национализм — нет!» Были аплодисменты и крики «браво!», и немой вопрос «о Пушкине и национализме».

#

Текст и фото: Марина Охримовская

Марина Охримовская

Был ли Пушкин националистом?

Интернет позволяет ознакомиться с перепиской А. С. Пушкина. Мы отобрали два письма, содержание которых, на наш взгляд, в какой-то мере близко теме и весьма созвучно современности, даром что составлены они почти два века назад.

Пушкин – Вяземскому

Из письма, датированного 27-м мая 1826 года, из Пскова, Петру Андреевичу Вяземскому, близкому другу и постоянному корреспонденту Александра Сергеевича, который в то время находился в ссылке в Михайловском.

«…Я, конечно, презираю отечество мое с головы до ног — но мне досадно, если иностранец разделяет со мною это чувство. Ты, который не на привязи, как можешь ты оставаться в России? если царь даст мне слободу, то я месяца не останусь. Мы живем в печальном веке, но когда воображаю Лондон, чугунные дороги, паровые корабли, английские журналы или парижские театры и <—> — то мое глухое Михайловское наводит на меня тоску и бешенство. В 4-ой песне «Онегина» я изобразил свою жизнь; когда-нибудь прочтешь его и спросишь с милою улыбкой: где ж мой поэт? в нем дарование приметно — услышишь, милая, в ответ: он удрал в Париж и никогда в проклятую Русь не воротится — ай да умница.»

Пушкин – Чаадаеву

Пройдет десять лет, и 19 октября 1836 года Александр Сергеевич напишет Петру Яковлевичу Чаадаеву, труды которого были запрещены к публикации в императорской России:

«…Пробуждение России, развитие ее могущества, ее движение к единству (к русскому единству, разумеется), оба Ивана, величественная драма, начавшаяся в Угличе и закончившаяся в Ипатьевском монастыре, — как, неужели все это не история, а лишь бледный и полузабытый сон? А Петр Великий, который один есть целая история! А Екатерина II, которая поставила Россию на пороге Европы? А Александр, который привел вас в Париж? и (положа руку на сердце) разве не находите вы чего-то значительного в теперешнем положении России, чего-то такого, что поразит будущего историка? Думаете ли вы, что он поставит нас вне Европы? Хотя лично я сердечно привязан к государю, я далеко не восторгаюсь всем, что вижу вокруг себя; как литератора — меня раздражают, как человека с предрассудками — я оскорблен, — но клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам бог ее дал

 

Поделитесь публикацией с друзьями

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Похожие тексты на эту тематику