За секунду до
Литклуб

За секунду до

Котельная. Вязь водопровода. Парад вентилей. Трубы, натянутые струнами, стремительно уходят вверх, куда-то под далёкий потолок. Дым вьётся вокруг этих колонн. Следишь за ним взглядом, за его растворяющимися клубами, за равномерной белёсой поволокой.

В безмолвии этого утонувшего органа начинаешь куда-то падать. Дым расслабляет всё тело, и вслед за просевшей спиной, за рухнувшими плечами, за откинутой головой начинаешь падать куда-то сам. Самоосознание, крошечный кусочек себя, безмерно меньший сознания и немного меньший «я», летит вниз, пока не пропадают все ощущения. Летит куда-то на дно личности, туда, где она только-только начинает складываться из обрывков мыслей — не мыслей, нет, из кусочков ощущений, из фрагментов чувств, из первых проблесков суждений.

Лифт разгоняется, полёт всё быстрее и быстрее — так попадаешь на самое дно самости, в самое начало себя. Маленькая тёмная комнатка, чуланчик, после которого начинаются импульсы по нервным клеткам, а выше которого — уже начало сознания. Чувства, как привыкли их видеть мы, начнутся уже после этого подвала мозга. Они — окна, ими смотрят туда, в эту комнату, в эту тёмную, ведь свет ещё не распознан, эту спокойную, ведь страх ещё не создан, родную (ведь «я» начнётся только там, вверху), комнату. А в этом странном месте есть только огоньки. Огоньки — нет другой концепции для их восприятия, язык, он создаёт мир, имена и образы, нет в нём нужного слова. Сигнал — вернее. Сигналы тела, которые станут чувствами, когда мы их сможем как-то назвать.

Множество огоньков, скопища сигналов. Когда отказывает вестибулярный аппарат, начинают сбоить одни, когда ущипнёшь себя за руку — другие. Так можно понять, что и где. Тело только сообщает сознанию об ощущениях, оно не умеет их интерпретировать. В теории операционных систем есть понятие — уровень аппаратных абстракций. Оно точнее. Язык — это словарь познания себя, то, что помогает нам понять, что есть что, и что как называется. Мы не начинаем понимать больше от знания имён — имя даёт лишь спокойствие, ведь страх приходит от непознанного, а наличие имени означает, что кто-то сталкивался с тем же до этого. Но мы получаем так иллюзию осознания, нашу воображаемую защиту от неизвестности — и что гораздо важнее, мы получаем слово, которым сможем пользоваться в мышлении.

Посреди поля огоньков стоит колонна. Колонна, которая мешает что-то делать. Колонна, которая пробивает насквозь всю душу и говорит «у тебя не получится». Тут можно увидеть её основание, то, из чего она возникает, посмотреть в самое её начало. Его нет. Она висит в пустоте. Ты сам не хочешь признать эту пустоту, потому что колонна, твой стержень, твоя оборона себя от изменений — это ты сам. Она слишком основная часть тебя, чтобы от неё было легко отказаться. Но она не имеет даже опоры.

Собой не надо хотеть быть. Это уже получилось. Нужно двигаться дальше. И основание личности — это не то, что можно выкинуть. Он останется. Или вернётся. Он — твой, это твоя ноша и твой бумеранг. Ты отвернёшься — а он постучит по твоему плечу. Ты прыгнешь от него — а он встретит тебя твоим же зеркалом. Ты посмотришь в него, стоит только только оказаться в темноте, в пустоте — там, где всегда встречаешь себя — и он улыбнётся.


image description
image description

А ты отшатнёшься и упадёшь на клеточку назад. Только осознав это основание, эту колонну, можно от него отказаться. Начинаешь разбирать колонну. Сначала надо понять структуру этого объекта. Разворачиваешь его, смотришь на него, говоришь с ним. Он состоит из клеточек, почти как живое. Маленькое золотистое ядро, коричневый бархат вокруг, золотистая светящаяся стенка. Как папиллома, центр этой колонны был многократно обмотан твоим сознанием, оно создало эти структуры, чтобы защитить себя от осознания его содержимого. Но смогло защитить лишь от видения его содержимого, но никак не от его воздействия.

Так разматываешь колонну, слой за слоем. Их много, этих маленьких слоёв, и твоё внимание отчаянно уводит от центра. Неосознанно. Продолжает работать самооборона сознания. Когда-то выставленная автоматика, она защитит тебя от осознания наличия этой колонны и от осознания самой колонны. Проще принудительно держать фокус внимания, чем снимать эту защиту: она сама уйдёт, когда ты перестанешь в ней нуждаться.

Последний слой. Приоткрываешь внутреннюю полость. И ты находишь на дне себя. Плачущего ребёнка, который не смог увидеть мир, отличный от своей картинки. Ребёнка, который не поверил в возможность изменений. Который перестал существовать, распавшись как личность. Который остался внутри тебя как слепок «за секунду до», как посмертная маска души. Ты его искал последние годы, но смог встретить только сейчас. Он смотрит на тебя — а ты на него. Он не может тебя узнать, ибо не видел тебя все эти годы.

Ты для него — другой человек. Взрослый, которому надо доказать своё доверие. Садишься — как можно сесть внутри себя, как садится виртуальный образ — на корточки, говоришь с ним. Утешить. Согреть. Принять. Берёшь его за руку, идёшь с ним, садишься. Он плачет и не хочет с тобой говорить. Его будущего нет. Он застыл в этой безбудущности — и ты упираешься всё в него же.

Но у тебя есть ты — ты показываешь себя этому ребёнку, и он видит. Видит себя. Изменившегося. Пережившего. Перешагнувшего. И — слёзы высыхают. Эти глаза смотрят на тебя с надеждой. Тихой надеждой человечка, который ждал и дождался. И он, замешкавшись ещё на секунду, верит. Верит — и сливается с тобой. Вы становитесь едины.

Колонна стоит, опустошённая. Стоять ей ещё долго. Апоптоз воображаемых клеточек сознания требует времени. Но это уже дело техники. Сознание, этот организм-в-организме, сможет разложить её – и придётся искать новый базис личности. То, чего хотел. Изменить систему мотиваций. Вектор личности не может измениться, пока не поменять начальную точку. И это сделано.

Дым развеялся. Трубы всё также нацелены в небо. А ты сидишь и вспоминаешь, сколько раз сам так смотрел, как тот ребёнок, — с этой отчаянной, интуитивной надеждой. Когда веришь в конец своего кошмара, но не можешь себе его представить. А потом он к тебе приходит. Конец. Кошмара.

Текст и фото: Илья Фомин

Илья Фомин

Поделитесь публикацией с друзьями

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Похожие тексты на эту тематику

Слепая
| Литклуб

Слепая

Она проснулась, и вокруг было темно. Протянула руку к спинке кровати, опёрлась на изголовье, встала и пошла к открытому окну....