Жизнь как постмодерн? Две миниатюры Андрея Федорченко
Литклуб

Жизнь как постмодерн? Две миниатюры Андрея Федорченко

"Volare" для Бриджет Райли Моя швейцарская трудовая карьера зачастую пародирует карьеру белорусскую. Привыкший на родине быть внутри художественного события, его участником, здесь же в качестве смотрителя я впервые за много лет оказался ОКОЛО события, частью его декорации. Поэтому швейцарский этап моей жизни я в шутку называю постмодернистским.

На открытие выставки знаменитой Бриджет Райли (Bridget Railey) я нарядился, как на свадьбу. Это не метафора – просто свадебный костюм и свадебная рубашка до сих пор остаются единственными приличными одеждами в моём гардеробе. Рубашкой я горжусь особенно: рисунок из диагональных красных полос на бледно-голубом фоне в стиле оп-арт – настоящий шедевр, поэтому надеваю я эту рубашку в исключительных ситуациях.

Как всегда бывает на вернисажах, громадный холл «Кунстхауса» заставлен столами, а столы – напитками и закусками, поглощаемыми предусмотрительно «забывшей» поужинать публикой. Скоро публика отправится в зал, где ёё уже поджидаем мы, смотрители.

Наша работа – охрана картин от потенциальных вандалов, террористов (их так и не встретил), и нелегальных фотографов (такие наличествовали). Мы имеем мощное оружие – вежливость, предупредительность и готовность помочь посетителю выставки.

В зале я чувствую на себе многочисленные взгляды. Люди показывают пальцами то на меня, то вправо. Оборачиваюсь. Оказывается моя рубашка (та самая свадебная) похожа как две капли воды на одну из картин Бриджет Райли, возле которой я стою. Публика, вероятно, принимает меня за перформанс, а не за сотрудника «Кунстхауса». Ну и пусть.

Рассказ "Volare" для Бриджет Райли" был зачитан автором на встрече Литературного клуба в Цюрихе 19 сентября 2018 года.
Рассказ «Volare» для Бриджет Райли» был зачитан автором на встрече Литературного клуба в Цюрихе 19 сентября 2018 года.

Присутствовать, но быть незаметным – высший пилотаж в нашей работе. Вряд ли зрителю, находящемуся во власти муз, приятно слышать постоянно сопение смотрителя за своей спиной. К счастью, интерьер «Кунстхауса» спроектирован функционально – правильно выбранное место в большом зале позволяет мне наблюдать ещё два малых зала.


image description
image description

Фотографировать на выставке запрещено. Однако желающих нелегально заснять на камеру картины почему-то много, и они проявляют дьявольскую изобретательность: прячут камеры под рубашкой, в сумках и в рукавах пиджаков. Мы с коллегами без труда вычисляем их и просим прекратить съёмку.

Впрочем, один фотограф, прекрасно понимая, что за ним наблюдают, и не имея возможности вытащить камеру, 8 (!) раз выходил из зала в книжный киоск, где притворялся, что читает книгу. Заметив, что зал пуст, он быстро шёл обратно, но… попадал в засаду – мы уже поджидали его.

Дуэль фотографа и смотрителей продолжалась до конца рабочего дня и завершилась безоговорочной капитуляцией «преступника» — он ушёл и больше, слава Богу, никогда не появлялся.

Часто в «Кунстхаус» приходят дети. Пока пастух-учитель не спеша дефилирует с папкой под мышкой по коридору, стадо юных двуногих ягнят-школьников уже носится по залам «Кунстхауса», желая непременно потрогать какую-либо картину руками. Уроки в музее — головная боль смотрителя.

Высокое искусство прекрасно, как изысканный обед. Но если его много, наступает пресыщение. Яркие живописные абстракции огромных картин через пару дней начали утомлять меня, а через неделю появилась головная боль.

Выход нашёлся очень простой: в одном из залов висела композиция, выполненная в спокойных, серо-голубых красках. Последние полчаса рабочего дня я старался проводить именно в этом зале, рядом с этой картиной. Короткая медитация – и цветовой хаос в глазах угасал, боль в голове стихала – жизнь снова была хороша!

"Драконография" швейцарского писателя Дана Винера с иллюстрациями Андрея Федорченко.
«Драконография» швейцарского писателя Дана Винера с иллюстрациями Андрея Федорченко.

Как всякий неизбалованный жизнью иностранец, я суеверен. Как смотритель я суеверен до абсурда. Никогда ещё в Швейцарии я не оказывался настолько близко к своей бывшей профессии, как в «Кунстхаусе». Кажется, ещё только один шаг через невидимую границу и… вернётся моя карьера. И я невольно ищу знаки, подкрепляющие эту иллюзию.

… Мои короткие каникулы в Венеции проходили под аккомпанемент октябрьского дождя и старой песни Доменико Модуньо «Volare», распеваемой на всех каналах гондольерами-хорватами. В главном павильоне Венецианского биеннале среди альбомов, монографий и каталогов вдруг мелькнула моя свадебная рубашка. Я подошёл ближе – на обложке альбома, раскрашенной красными полосами на бледно-голубом фоне, красовалось имя «Бриджет Райли». И тогда я сказал себе: я вернусь. Обязательно.

Песни водочные и винные

Песни принято слушать ушами. И сердцем, если песня хороша. В таком случае чем слушать песни тем, которым согласно русской пословице «медведь на ухо наступил», то есть, не имеющим музыкального слуха? Таким как я? Мы, люди без слуха, тоже любим слушать. И даже петь. Поём мы даже больше и чаще, чем музыкально одарённые. Лично я слушаю песни… желудком.

Желудок- это переводчик песен на язык гастрономии, но чаще на язык алкоголя. Желудок легко и безошибочно угадывает «национальность» песни. Он никогда не перепутает песно испанскую с кубинской. Например, если желудок услышит «Adelita» в исполнении Baccara, он потребует себе бокал Sangria. А вот под «Guantanamera» подходит стаканчик «Havana Club». Желудок не обманешь тем, что в этих песнях один язык, испанский. Он различает нюансы.

Русская песня – пронзительная и одновременно нежная – как залитая ослепительным солнцем снежная степь. В звуках русской песни угадывается журчание холодной водки под хруст солёных огурчиков. Такова, например, «Калинка».


image description
image description

Под «Barcarolle», на узких каналах Венеции, отлично пьётся местное Pinot grigio. Золотистые и медные оттенки мелодии тождественны цветам старинного городского ландшафта, и обилие влаги в воздухе требует интенсивного сухого вкуса вина.

Связь музыки и алкоголя очевидна. Возьмите столовый нож и легонько ударьте им по наполненному вином бокалу. Бокал немедленно отзовётся мелодией. Чуткий желудок мгновенно реагирует на неё и подаёт сигнал мозгу, «заказывает» нужный напиток. Что дальше?

1. Он депонирует алкоголь.
2. Желудочный сок производит его химическую обработку.
3. Перемешивает алкоголь с пищеварительными соками.
4. Выбрасывает его порциями в двенадцатипёрстную кишку.
5. Всасывает его в кровь.
6. Переработанную часть алкоголя с остатками пищи он удаляет из нашего организма через прямую кишку.

Весь этот сложный биохимический процесс занимает от 3-х до 10-ти часов.

Вот так мы, люди без слуха, которым «медведь наступил на ухо», слушаем наши любимые песни.

#

Текст: Андрей Федорченко

Андрей Федорченко

Иллюстрации: © Литературный клуб в Цюрихе (ежемесячные встречи проходят обычно в подвальчике по адресу Spiegelgasse, 18, 8001 Zurich с 2014 года)

1) Новую детскую книгу классика швейцарской литературы Эвелин Хаслер (Eveline Hasler) «Der Riese Melchior» («Великан Мельхиор») проиллюстрировал Андрей Федорченко.

2) 19 сентября 2018 года художник книги Андрей Федорченко поделился жизненным и творческим опытом с участниками Литературного клуба в Цюрихе, который создала Саша Городилова.

3) «Die Seetaler Drachen-Saga» («Сага о Драконе») — новая книга Дана Винера (Dan Wiener) с иллюстрациями Андрея Федорченко. А двумя годами ранее вышла «Riesen Riesengeschichte» («Огромная великанская сказка») этого же швейцарского автора об альпийских волшебных великанах, её тоже иллюстрировал Андрей.

 

Поделитесь публикацией с друзьями

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Похожие тексты на эту тематику