Александр Морозов. Загадка о Канте
Политолог и публицист Александр Морозов. 30 января 2022 г. (© Рита Кабакова / Rita Kabakova)
Литклуб, Общество

Александр Морозов. Загадка о Канте

Когда российским президентом числился Дмитрий Медведев, политолог и публицист Александр Морозов два года вел на платформе «Живого журнала» московский клуб блогеров имени Иммануила Канта. В год 300-летия немецкого философа «Швейцария для всех» предлагает прочесть статью Морозова «Загадка Канта» и пролог к ней - будущее России сейчас выглядит не более определенным, чем пятнадцать лет назад.

«В 2008 году я начал вести блог в ЖЖ и вскоре позвал читателей встретиться, и из этого к февралю 2009 года возникла постоянная клубная площадка, — вспоминает Александр Морозов те события и настроения в своем Telegram. — Я назвал ее клуб блогеров имени Иммануила Канта. Этот клуб был довольно заметным явлением два года (2009-2011), он даже послужил толчком появлению блогерских клубов в других городах.

А вскоре и губернские пиарщики решили собирать блогеров, чтобы в ЖЖ правильно освещать местную повестку. Атмосфера в тот момент была определена тем, что президент Медведев оклемался после российско-грузинской войны (август 2008), которая подорвала ему вступление в каденцию, и как раз перешел к декларированию своих планов модернизации.

Иммануил Кант (22 апреля 1724 - 12 февраля 1804) на картине Иоганна Готлиба Беккера (1720-1782), 1768 г. Национальный музей Шиллера, Марбах-на-Неккаре, Германия. (Общественное достояние)
Иммануил Кант (22 апреля 1724 — 12 февраля 1804) на картине Иоганна Готлиба Беккера (1720-1782), 1768 г. Национальный музей Шиллера, Марбах-на-Неккаре, Германия. (Общественное достояние)

Иммануил Кант в названии клуба не был случайностью. Я написал программную статью об этом в июне 2009 года. Сейчас ее интересно перечитать: я хотел в ней обозначить направление поворота, который был необходим после двух каденций Путина.

Статья вызвала большую дискуссию, в то время один из нынешних деканов «Высшей школы экономики» (ВШЭ) — философ Александр Павлов — был еще студентом и одновременно шеф-редактором «Русского журнала», в котором моя статья и вышла. Сам он тоже вступил в полемику и даже собрал нашу тогдашнюю переписку в одну публикацию в ЖЖ. Сейчас и это тоже любопытно перечесть.

Ответ на мою статью написал в частности Алексей Руткевич, тогдашний декан философского факультета ВШЭ. Обсуждение вопроса о том, куда пойти после кремлевского увлечения Ильиным-Шмиттом и «суверенной демократией» — в направлении Канта или в «закрытие петровского проекта» — любопытный фрагмент тогдашней «интеллектуальной истории».


image description
image description
«Московские конвенции» как «нормы» агрессивной войны
| Новости, Общество

«Московские конвенции» как «нормы» агрессивной войны

Россия систематически нарушает Женевские конвенции. «Московские конвенции» по форме напоминают международный оригинал, но отличаются по содержанию. Документальная книга свидетельствует о...

Туллио Зановелло строит бильд-машину и помогает Украине
| Искусство, Общество

Туллио Зановелло строит бильд-машину и помогает Украине

Художник и композитор Туллио Зановелло создает мультимедийную бильд-машину, посвященную Украине, и помогает украинским волонтерам. «Швейцария для всех» рассказывает о швейцарском...


В значительной мере и наша многолетняя дружба с профессором Рурского университета в Бохуме Николаем Плотниковым возникла из его интереса к внезапной реинкарнации Канта в публичной сфере, которую я тогда предпринял. В один из своих приездов в Москву Плотников выступил в нашем клубе с лекцией «Почему Кант?»

Моя многолетняя дружба с калининградской блогерской средой тоже вышла из этой статьи и из московского клуба блогеров имени Иммануила Канта».

Загадка о Канте

1

В начале первого срока Путина, как все помнят, речь шла о том, что надо «восстановить вертикаль». Надо было подавить эгоистический интерес крупного бизнеса и сепаратизм региональных баронов. В обществе, как любят теперь вспоминать, у всех были свои «кодексы чести», у каждой группы своя «этика» — у олигархов — своя, у бандитов — своя. Предполагалось, что вместе с Путиным к жизни в России пробуждаются люди — носители не какой-то партикулярной, гильдийной этики, а «универсалисты». Путинцы говорили от лица народа. В интересах всей российской нации восстанавливалась вертикаль. И моральные основания этих людей претендовали на то, чтобы быть основанием и для каждого. Как-то предполагалось, что «люди присяги» — военные и отставники — это люди долга и чести. «Солдат ребенка не обидит».

На втором сроке — увы! — оказалось, что силовики и гражданские высокопоставленные бюджетники — «равноудалив» остальную публику, взялись энергично «пилить бюджеты». Оказалось, что никакой универсальной этики у них нет. А есть только этический кодекс бюрократической корпорации. Второй срок Путина был большой патологией в плане «состояния умов». «Реванш бюджетников» дал надежду на создание социального государства, дал политическую стабильность, но — ценой развития. Никогда ранее с такой энергией власть не вырабатывала стратегических планов (откуда и родился курьезный слоган: «власть при Путине — самая интеллектуальная власть в истории России»). Но все они оставались по большей части на бумаге и в сфере политической риторики. Вырваться на старт запуска новой экономики, к новому укладу жизни оказалось невозможно. К концу второго срока уже было ясно, что силовики — как активный, лидирующий слой — сильно прогнили. Их этическая претензия скукожилась как шагреневая кожа.

По мере того, как они прогнивали, разбухали и попытки забить сваи под моральное единение власти и народа. Как это делалось? Во-первых, за счет риторики: «а везде воруют!», т.е. за счет морального релятивизма. Во-вторых, за счет укрепления нации «образом врага». Все конфликты с ближними и дальними народами стали активно преподносить публике по ТВ. В-третьих, решили поплотнее обратиться к опыту советского периода. Корпоративная, милитаристская этика стала трактоваться как образцовая. «Умри за Сталина», «Родина думает за тебя» и т.д. Все это вместе образовало некий новый бульон. В него было брошено поколение родившихся между 1975 и 1985 гг. Это варево получило название «суверенной демократии». В названии был подчеркнут необходимый для этого дела «изоляционизм». Впрочем, умеренный.

Между тем коллективистская этика стояла на ногах плохо. Она всегда стоит плохо. И ее парадокс заключен в том, что укреплять ее можно только с помощью различных мифологий. Скажем, за счет милитаристского патриотизма. Или, например, пытаясь укрепить военную этику какими-то элементами племенной религии. Именно на втором сроке Путина так называемая элита в массовом порядке стала паломничать к благодатному огню в Иерусалим, частными чартерами на Афон, а митрополит Кирилл (ныне Патриарх) выдвинул схему: если экономика либеральная, то мораль и культура — консервативные. В последние два года своего президентства Путин уже с лицом, искаженным гримасой усталости и некоторой озлобленности, наблюдал за неудачей собственного проекта. Оставалось лишь списать все на «кадры» («Вот какой нам говеный замес достался!»).

Наверху всем уже было понятно, что Россия — никуда не движется, новые производства не запускаются в должных масштабах, что деньги есть — а потратить их разумно мы не можем, чиновничество разбухает.

Страна покрывается дачами, которые построили уже не олигархи, а прокурорские и милицейские чины.

Вояки попали в капкан. Тому было яркое свидетельство — письмо Черкесова о том, что кшатрии утратили этику и превратились в торговцев. Капкан заключался в том, что «кшатрии» не знают другого способа укрепления морали, кроме дисциплинарного.

И вот тут уже начался декаданс системы. Было принято решение молиться на Путина. Начался поиск «внутренних врагов», их травля, формирование корпуса журналистов-охранителей, превращение Путина в образ племенного вождя. Силовики стали сажать самих себя. В верхних структурах воцарился клич: «Сядь ты сегодня, а я — завтра!».

2

Вот на пике этой суверенной демократии, когда к нуждам этой несчастной хунты уже подтянули все, что может ее легитимизировать — генерала Деникина и философа Ильина, Сталина и Королева, преп.Серафима Саровского (покровителя ядерной энергетики) и Карла Шмитта ( с концепцией суверенитета), Дугина с евразийством и Леонтьева с лютым антиамериканизмом, православный корпус движения «Наши» с лозуном «Мы — церковь будущего» и левых европейских интеллектуалов, яростно критикующих загнивающий Запад — в этот момент что-то треснуло.


image description
image description
«Московские конвенции» как «нормы» агрессивной войны
| Новости, Общество

«Московские конвенции» как «нормы» агрессивной войны

Россия систематически нарушает Женевские конвенции. «Московские конвенции» по форме напоминают международный оригинал, но отличаются по содержанию. Документальная книга свидетельствует о...

Туллио Зановелло строит бильд-машину и помогает Украине
| Искусство, Общество

Туллио Зановелло строит бильд-машину и помогает Украине

Художник и композитор Туллио Зановелло создает мультимедийную бильд-машину, посвященную Украине, и помогает украинским волонтерам. «Швейцария для всех» рассказывает о швейцарском...


Раздался звук лопнувшей струны. Железная дверь заскрипела и медленно отворилась. Почему? Ну, нет другого объяснения, кроме того, что нынешняя российская властная верхушка — парни, которые начали жить самостоятельно, «своим умом» уже в 20 лет, а теперь им полтинник — они все-таки не дураки. И выросли они не в лесу, как маугли. Это — все-таки европейцы. Нет сомнения, никто из них не хотел бы , чтобы его жизненная миссия свелась к тому, чтобы Россия закрыла «петровский проект» своей истории и съехала куда-то на обочину. Никто из них не хочет никакого брежневского дежавю.

А за железной дверью, когда ее приоткрыли, обнаружился Иммануил Кант.

Теперь ночами к нему, в кафедральный собор, а не на Афон, летают чартеры с гражданскими и военными лицами. И он им рассказывает примерно следующее:

— Понимаете, ребята, вы на втором сроке Путина ехали прямо в обратном направлении. Вы просто не понимаете, что этические основания, на которые вы пытались опереться, — никуда никого ни разу не привели, кроме как к военному и политическому поражению. Это потому что вы двигались в обратную сторону от достоинства личности. И никакого экономического чуда в России, никакой «новой экономики», никаких инноваций, вам не будет — пока не измените свое представление о человеке вообще. Я знаю, что вы все страдаете от того, что жизнь в России как бы «недостойна». Ее недостоинство разлито в мельчайших, ежедневных проявлениях, пропитывает всю ее социальную ткань. И это потому, что дисциплинарная милитаристская этика, которую вы пытаетесь положить в основание гражданской жизни, никогда не приведет к укреплению достоинства человека. Ваше заблуждение заключается в том, что феодальную мораль клиентелы вы пытаетесь положить в основу процветания.

Между тем, мораль не является следствием принадлежности к племени, она не следствие религии.

Самостояние человека, его способность критически относиться к себе самому, достоинство личности как абсолютная ценность — это и есть основание морали.

Долг надо понимать, не как долг перед Путиным, или перед Богом, а как долг личности самой себе. А уж если эта основа есть — то тогда можно послужить и Путину, и Богу, и науке, и даже лесному хозяйству. Да, и такое понимание основ уязвимо, но оно — во всяком случае — содержит в себе надежду на будущее. Вы должны вернуться к интуиции «доброй воли». Без этой «доброй воли» каждого — причем доброй воли, не имеющей никаких иных оснований, кроме самой себя — никуда ничего не пойдет в России.

— Так просто?! — иногда вскрикивают слушатели.

— Да, — говорит Иммануил Кант, — коррупция должна не просто преследоваться законом. И не просто осуждаться этикой корпорации. Она должна стать «неприличной». То есть не-прикладываемой-к-лицу- человека-в-силу-его-представления-о-собственном-достоинстве-и-долге. Человек в одиночестве, сам-на-сам, предстоит перед моральным императивом и опирается на добрую волю.

3

Можно, конечно, сейчас закончить «петровский проект» русской истории. То есть проект нашего участия в мировой истории вместе с французами, британцами, немцами, испанцами — и другими, когда-то «имперскими» народами. Забить. Как говорит молодежь. Покрепче обнять воображаемую «вертикаль» и сидеть на ней как коала на дереве.

Но если разжать руки, то надо тогда взять в них университетское изложение этики Канта и начать над ним думать.

Можно эту этику подвергать сомнению, критически смотреть на нынешние нравы в Европе. Но нет другого способа остаться в мировой истории, кроме как оставаясь в орбите Канта.

Ничего не заработает в России — без достоинства личности, без приоритета домохозяйств, без уважения к соседству, приватности, без свободы, понимаемой по-кантовски, то есть свободы следовать самостоятельно понимаемому долгу. Наши «большие парни» с университетских юридических факультетов поймут, о чем тут речь. А для простых отставников, проходящих учебные сборы в РАГСе, можно сказать и так: ребята, просто пока примите это как некую загадку, которую вам придется самостоятельно разгадать — жизнь в некоторых других странах более благообразно устроена благодаря Иммануилу Канту. Главное, выкиньте вон книжки Кара-Мурзы, Паршева, Калашникова и Дугина. Если вы хотите, чтобы ваша жизненная миссия была воплощена, вам нужно разгадать загадку о Канте.

Звучит она так: почему не Карл Шмитт и Иван Ильин, а Иммануил Кант и Богдан Кистяковский?

Александр Морозов

Изображения:

Политолог и публицист Александр Морозов. 30 января 2022 г. (© Рита Кабакова / Rita Kabakova)

Иммануил Кант (22 апреля 1724 — 12 февраля 1804) на картине Иоганна Готлиба Беккера (1720-1782), 1768 г. Национальный музей Шиллера, Марбах-на-Неккаре, Германия. (Общественное достояние)

Дополнительно:

Посмотрите интервью на канале «Разворот», в котором Александр Морозов среди прочего говорит про статью Иммануила Канта «О вечном мире», суицидном нарциссизме, средневековых добродетелях, «московском» языке, переработке репрессий в народной судьбе и на другие злободневные для России и мира темы.

 

Поделитесь публикацией с друзьями

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Похожие тексты на эту тематику